Шарапов: «Место встречи изменить нельзя»

Rep. Bob Goodlatte’s 43-Day Assault On The Patent Troll

Шарапов: «Место встречи изменить нельзя»

Обзорная статья Евгения Скобликова о С.Ф. Шарапове с живым авторским подходом к теме. Опубликована на сайте aftershock.su

 

Если некоторые, прочтя заголовок, подумали, что здесь далее будет обсуждение героев и артистов популярнейшего советского фильма с таким же названием, что и статья, то любителей этого фильма я разочарую. Речь пойдёт о Сергее Фёдоровиче Шарапове, вернее об его идеях финансового переустройства российского государства. Но всё же между ними есть и общее – и тот и другой защищали Родину от внешнего и внутреннего врага, один как солдат и правоохранитель, а другой стоял за укрепление государства другими, финансовыми и организационными методами.

И давайте предположим, что Сергей Шарапов проснулся от летаргического сна, вернулся к нам и, учитывая его прежние заслуги, его пригласили в высокое собрание, допустим, на совместное заседание Думы и правительства. Чтобы он сказал? А это нетрудно представить себе, поскольку перед таким же собранием он выступал в 1908 году. В общем, место встречи практически то же. И вот его, исторически реинкарнационная речь (даём в сокращении):

«Милостивые Государыни и Милостивые Государи!

Сто пять лет тому назад перед такими же государственными деятелями я имел честь изложить печальную картину экономического положения России и вопиющее несоответствие нашего, погибающего от истощения, народного хозяйства. Тогда я сделал посильный анализ нашего экономического положения, указал на огромные предлежащие задачи и закончил сомнением в том, в состоянии ли наша Дума сделать что-либо иное, кроме внесения несущественных, почти пустяковых поправок в роспись (бюджет)[1]. На основании этого я представил вниманию высокого собрания обзор финансовых реформ, в которых нуждалось наше народное хозяйство, ту программу, которая логически вытекает из положения вещей и которую должен будет принять русский министр финансов, если он пожелает и будет способен быть неравнодушным к опасностям Родины и страданиям народа чиновником, и проявить истинное государственное творчество.

И что же — вернувшись на эту грешную землю, я с удивлением и горечью обнаружил, что те проблемы, которые стояли перед Россией более ста лет тому назад, дошли  в практически неизменном виде до сегодняшнего дня. Как и тогда, долгими месяцами Государственная Дума в лице множества комиссий и подкомиссий работает над росписью. И вот, лучшие силы, которыми располагает Дума, люди независимые, послушным стадом идут по проложенной дорожке и, сделав огромную канцелярскую работу по провеpке цифр и оснований росписи, оставляют вместе с ее составителями совершенно в стороне народное хозяйство. Ничего иного Дума сделать не может уже потому, что в ней совершенно отсутствуют люди, специально знакомые с финансами.

Поэтому я позволю себе представить вашему вниманию обзор финансовых реформ, в которых по-прежнему нуждается наше народное хозяйство.

Система экономических реформ, имеющая целью возрождение России, распадается на три главные части: I. Установление надлежащей денежной системы, как основного регулятора всех экономических отношений в стране. 2. Приведение в стройную систему экономических и финансовых органов в государстве, и 3. Установление надлежащей экономической политики, ведущей планомерно к наибольшему благосостоянию народа и плодотворной постановке государственного хозяйства и доставлению казне финансовых средств для всесторонней деятельности правящего аппарата.

Начнем с денежной системы. Всякая денежная система в государстве имеет значение, с одной стороны, статистики и учёта экономических результатов, а с другой — организатора их достижения. Кроме того, денежная система должна служить орудием экономической независимости государства от его соседей и в особенности от хищной международной биржи. Итак, вот три стороны, требующие от денег определенных условий. Как учётная, денежная единица должна быть постоянна и верна[2]. Как организатор экономики, другими словами, как орудие обращения, деньги должны постоянно и повсюду являться на работу в том количестве, в каком нужно, и, наконец, как охранитель экономической независимости страны, деньги национальные, должны не совпадать, а противуполагаться деньгам международным[3] и вообще быть от них независимыми. Посмотрим, как отвечает на эти требования нынешняя государственная денежная система. Как счетчик, деньги, курс которых определяется по отношению к золоту[4], являются в сущности самыми неверными. Золото, ставшее единственным мировым мерилом ценностей, производит постоянные экономические пертурбации и дает возможность строить на мировых рынках настолько произвольные цены, что экономика всех стран испытывает зачастую настоящую кабалу.

Наконец, золото как единственное мерило ценностей, стало, вместе с тем,  настоящим орудием закабаления слабых экономически стран международными биржевыми спекулянтами, которые получили бесконтрольную власть над необъятными, постоянно ими  перебрасываемыми капиталами, сделались подлинными властителями не только в странах слабых и задолженных, но и в странах экономически сильных, подчинив себе одинаково: как ту часть человечества, которая нуждается в капиталах, так и ту, которая имеет свободные капиталы и ищет им помещения. Если бы все до единого русские министры финансов, начиная с Рейтерна и Бунге и кончая Кудриным, не считали отечественную денежную единицу бедствием, эта же система могла бы дать и прекрасную организацию снабжения страны своими оборотными средствами. Но боязнь использовать рубль поддерживала всегда денежный голод и не давала развиваться ни публичному кредиту, ни экономике.

Вся задача русского министра финансов должна сводиться к тому, чтобы обосновать русскую денежную систему именно на изолированности России, а не на валютном единении с Западом, т.е. на внешних долгах и зависимости от европейских бирж. Но эти воззрения, к сожалению, никогда ни министерством финансов, ни так называемой «наукой» не разделялись, и я, как автор денежной реформы всего менее был расположен им следовать. Золотой стандарт был введён графом Витте единолично и введена явно недобросовестным способом, в обход Государственного Совета и в нарушение прямой воли Государя. Тогда эта злополучная реформа резко и надолго изменила экономический путь России (обращение ренты в золотую бумагу, вечная зависимость от иностранных бирж и пр.). Она нанесла неисчислимые убытки земледелию, вызвала лихорадочное оживление, затем жестокий кризис в промышленности и торговле, погубила огромное количество национальных капиталов, поглощенных спекуляцией и биржевыми крахами, открыла страну для беспощадной эксплуатации иностранцами, заставила нас заключить постыдный мир, обусловленный прямо финансовыми соображениями и, не давая возможности поднять экономическое положение России, поддерживала и питала революцию, ею же, путем народного разорения, подготовленную. То же самое я вижу и сейчас – сельское хозяйство в упадке, кризис в промышленности, закрытие заводов и фабрик, переход в собственность к иностранцам лучших активов, что не даёт возможности поднять экономику страны, что в итоге может привести к революции.

Всякая финансовая ломка, а тем более изменение денежной системы является делом и трудным, и опасным. А потому прежде, чем решиться на это, необходимо с совершенной точностью определить, какая нужна России денежная система, соответствующая ее государственным силам и требованиям экономики.
Дело совсем не в отсталости и не в общинных порядках, а в вопиющем недостатке в экономике оборотных средств, обесценивающем и парализующем всякий бизнес. Поправиться и разбогатеть у нас давно уже стало правилом – разори соседа. Но такая разбогатевшая единица закабаляет и разоряет сотни и в конце концов неминуемо разоряется сама. При таких условиях все начинания бесплодны, и гражданский строй, даже самый лучший, осужден на гибель, а страна на разорение и анархию, ибо для толпы обнищавших и доведенных до отчаяния людей, не могущих уважать ни чьей собственности и не видящих примеров доброго и выгодного труда, — нет «гражданского устройства», а есть лишь дикие инстинкты, умело эксплуатируемые разрушительными элементами, а затем безработица и самая тяжелая государственная опека.

Первый и самый важный вопрос: может ли эта система дать нужные оборотные средства? В чем эти оборотные средства заключаются и каков их размер?[5] Теперь уже всеми хорошо понято, что без местного мелкого кредита оборотных средств создать нельзя, а нынешняя ограничивается ровно 1/500 частью задачи, да и это «пособиe» урезается в целях экономии, когда начинается свирепствовать система бюджетных урезок и сокращений. Но деньги дорогие, имеющие высшую покупательную способность и мировые, это одно, деньги дешевые и национальные — совершенно другое. Деньги, выгодные для стран кредиторов, могут быть разорительны для стран задолженных; деньги миpoвые, деньги богатых стран, неизбежная и необходимая также для стран экономически-несамостоятельных, могут в стране, по природе своей экономически-самодовлеющей, но задолженной, вызвать великие бедствия и полную ломку хозяйственных отношений. Русская финансовая система взяла себе в основание не русскую науку, не данные русской психологии и экономии, а случайные тeopии[6], возникшие в странах иного экономического склада и на почве иных экономических данных. Эта политика, по выражению Г.В. Бутми, напоминает собой выведение свода посредством камней, выламываемых из фундамента. Единственная надежда — это прекращение действия золотого механизма, когда явится облеченный доверием Верховной власти финансовый деятель, носитель здоровой и оригинально-русской финансовой теории (без коей здесь шагу сделать нельзя). Ближайшая задача русского министра финансов — честно, смиренно и внимательно разобраться в вопросе, мобилизовать для его решения все лучшие русские умы, рассеять мнимо-научный либеральный гипноз и создать, наконец, денежную систему по плечу великой страны и в меру ее жизненных потребностей. Задача эта значительно проще, чем представляется на первый взгляд. Для ее решения материал в русской финансовой истории и литературе имеется достаточный. Нужно лишь добросовестное сомнение в мнимо-научных авторитетах, беспристрастное искание правды и смирение перед русской жизнью и мыслью.

Вот, несомненно, главная задача дня. Только в зависимости от ее решения могут быть решены остальные вопросы, ибо никакие иные реформы при действии золотой валюты не обновят и не оживят экономики. Никакие внешние гражданские реформы этого не дадут, а то, к чему мы стремимся с таким усердием сейчас, является только плодом недоразумения, вытекающего из нашего давнего и трудно излечимого финансового невежества в союзе с бюрократическим высокомерием. Но не пора ли, в самом деле, вернуться к благоразумию и широко и правильно организовать кредит бизнесу? Чтобы вывести свое население из бедности, в которой оно заперто искусственно, благодаря ложному и антинациональному характеру денежной системы, Россия должна перейти к валюте абсолютной, чисто кредитной, без всякого долларового и металлического основания, которую мы имели в течение двух огромных периодов. И она даст стране нужное оборотное средство, позволив расширить денежное обращение в уровень требований экономики. Понижением внутренней стоимости и покупной силы непомерно дорогого ныне рубля создадут выгодные цены на продукты земледелия, поднимут потребление и промышленность, дадут лучшую оплату труда, ныне явно обесцененному; и та, и другая изолируют нашу Родину от хищного и властного иностранного капитала, в кабале у коего Россия ныне состоит.

Чтобы рассеять нелепую клевету, пускаемую монетаристами по адресу сторонников чисто бумажной валюты, достаточно указать на возможность точного и совершенно автоматичного действия эмиссионного механизма, исключающую какую бы то ни было возможность «инфляции», или «бумаго-денежного наводнения». Автоматичность денежного снабжения страны, при котором ни один выпущенный знак не будет излишним и ни за одним необходимым не будет остановки, заключается в правильно организованной сети кредитных учреждений, опирающихся на центральный регулятор денежного обращения и кредита — эмиссионный банк. Совершенно очевидно, что сколько бы ни было заготовлено денежных знаков, только выпущенное в обращение их количество имеет экономическое и финансовое значение. Предположим теперь, что в районе действует отделение Государственного Банка[7], кроме самостоятельных кредитных операций, питающее еще целую сеть мелких банков — приходских касс, которые не отпустят ни одного кредитоспособного, не выдадут ни рубля не на дело или в неверные руки.

Начинается работа. В виду явного недостатка в знаках в районе, требование на деньги будет поначалу огромное. В это время эмиссионный банк подкрепляет районные кассы нужными количествами денег. Через самое короткое время, вследствие расходования этих денег заемщиками в видe всяких платежей, в разных руках начнут скопляться денежные знаки, свободные от немедленного расходования. В непосредственной близости находится касса, куда эти знаки можно отнести на вклад, или текущий счет, получая за них проценты. Начнется прилив вкладов, который будет настолько меньше их отлива из касс, насколько есть в наличных деньгах нужда. Но вот число обращающихся знаков растет, растет сумма вкладов. Наступает момент насыщения, когда количество денег, выдаваемых и получаемых сетью касс, выравнивается. В этот момент в данном районе ходит именно то количество денег, какое нужно для населения, ибо если бы оно было меньше, приток вкладов не достигал бы выдаваемых ссуд, если больше, излишние знаки явились бы немедленно искать себе процентного помещения.
Очевидно, что случай равенства количества ссуд и вкладов возможен только в теории. Практически будет всегда превышение одних над другими. Во время застоя в делах ссуд будут брать меньше, наоборот, начнут притекать вклады. При оживлении дел получится обратное. Цифра, выражающая потребность данного района в денежных знаках, будет постоянно изменяться, отражая состояние сделок. Но в руках банкового управления имеется регулятор, позволяющий удерживать постоянное равновесие и производить полезное воздействие на промышленность. При застое и приливе вкладов понижается процент по вкладам и ссудам, — промышленность поощряется более дешевым наймом денег. При промышленной горячке и усиленном требовании денег вкладной и ссудный процент повышаются, — поощряются осторожность и спокойствие. Верная и умелая учетно-ссудная политика может служить великолепным регулятором денежного обращения и надежной гарантией постоянства ценности бумажных денег, не обеспеченных никаким металлом. Очевидно, что при таком устройстве кредита и денежного обращения не может быть и речи об излишнем выпуске бумажных денег. Наоборот, через самое короткое время, с развитием чековой системы и текущих счетов, это количество начнет сокращаться за ненадобностью без всякого стеснения для экономики и оборотов.

Управление внешними курсами и даже какая-либо попытка к воздействию на курс считается правоверными экономистами величайшей ересью, поскольку этим занимаются
биржи, исходя из закона спроса и предложения капитала. В действительности курсы почти всегда выражают собой тайную волю нескольких миродержавных князей дома Израилева, которые мало-помалу во всех странах Запада и стали настоящими, хотя и не венчанными царями и обратили парламентарные правительства в свои послушные агентуры. С тех пор, как разрушив национальную денежную систему Николая I, мы вступили на путь финансового рабства у Европы, увенчанный в 1898 году завершением золотой реформы, власть биржи простирается и на нас и, хотя еще не совсем подчинила себе нашу внешнюю и внутреннюю политику, но уже наложила на Poccию своего рода цепь и заставляет с собой считаться на каждом шагу. Освобождение государственной власти от воздействия иностранного капитала и освобождения народного хозяйства от рабства у биржи осуществимо только при системе национальных денег и при сосредоточения всех валютных сделок в учреждениях Государственного Банка. Он один в стране должен являться продавцом и покупателем иностранной валюты, устанавливая ей цену в национальных знаках не по биржевым бюллетеням, а по соображениям нужд и польз государственного хозяйства. Независимо от управления курсами, Русское государство в видах национальной экономической независимости и ради доставления экономике необходимых оборотных средств должно отрешиться от мировых денег и вернуться к покинутым им в 1896 году национальным бумажным деньгам. Урегулирование огромного внешнего долга может быть достигнуто разделением государственного хозяйства по двум росписям, составляемым и исполняемым в разной валюте. Все внутреннее хозяйство государства будет иметь счет в национальных деньгах, все внешние платежи и поступления исчисляться и производиться в деньгах мировых. Сальдо этого счета будет выражаться в уменьшении или приросте золотого запаса (ЗВР), в увеличении или уменьшении внешней задолженности. Россия, как страна совершенно обеспеченная всем необходимым и самодовлеющая, раньше всех должна прийти к этой независимости, обусловливаемой у нас единственно здравой и верной финансовой политикой с талантливыми и честными ее руководителями.

Но прежде, чем перейти к необходимым реформам в области народохозяйственной политики, необходимо коснуться организации самого финансового ведомства, в его нынешнем виде к проведению серьезной экономической политики совершенно неспособного. Финансовое ведомство, в строгом смысле слова, должно быть только приходо-расходчиком государства. В это ведомство войдут Государственное казначейство, органы взимания прямых, косвенных и таможенных налогов, Кредитная канцелярия и орган, ведающий государственными долгами. Четыре соответственных департамента и Комиссия погашения государственных долгов, слитая с Кредитной канцелярией, и должны поэтому составить собственно министерство финансов. Все остальное, совершенно не относящиеся к компетенции этого ведомства, является для него лишь бременем и не могут оставаться долее в его составе. Только независимым положением Банка России[8] и можно объяснить возможность столь странного, чтобы не сказать более, денежного обращения, так и нынешнюю его политику, совершенно чуждую истинных интересов народного хозяйства. Задачи собственно финансового управления и денежного обращения и кредита представляют две области, весьма мало общего между собой имеющие. Первое стремится к наилучшему обслуживанию государственной росписи, второе к сохранению в полной гармонии и порядке экономического кровообращения в стране. Общим руководителем обоих ведомств и беспристрастным судьей при несогласовании их политики и стремлений может быть только Верховная власть. Единственным здесь судьей может быть только Верховная власть, которой одинаково дороги и народное, и государственное хозяйство, и которая стоит выше личных пристрастий и частных интересов.

Как только свершится лишение Банка России самостоятельности, тотчас же обнаружится вся ненормальность его обособленного существования. Другими словами, все частные банки рассосутся в общем строе, где он явится самостоятельным ведомством, управляющим всеми банками. При живой и рациональной постановке Государственного Банка с полной сетью его учреждений до волостной или приходской кассы включительно, все дело публичного кредита во всех его видах, кроме, быть может, взаимного кредита, сосредоточится неминуемо в руках государства, без всякого насилия над частными банками[9]. Если мы попробуем представить себе всю необъятную массу кредитных оборотов в торговле и промышленности, то, сосредоточив ее всю в государственной сети банковых учреждений, получим гигантский оборотный капитал, ежедневно отдаваемый государством в наем. Наш желательный тип — приходская касса, имеющая в малом размере главные банковые oперации: учет, переводы, текущие счета, инкассо и всякого рода поручения и комиссии. Без всякого обременения клиентов, он принесет огромный доход государству, который, как можно предположить, далеко превзойдет сумму прибылей всех существующих частных банков, тем более, что централизованное управление сетью учреждений Государственного Банка будет стоить сравнительно очень недорого. Ведомство это должно сохранить за собой и сеть сберегательных касс. Эти учреждения нуждаются в коренной реформе, так как сейчас они действуют одной лишь стороной: высасывая, как пиявки, массу мелких народных сбережений и направляя эти сбережения в сторону от промышленности и деревни, совершенно обезденеживая последнюю.

Государственные земельные и лесные имущества, государственные предприятия, железные дороги, водные пути, казенные заводы, монополии: элеваторная, табачная и нефтяная, а также почты, телеграфы и связь, должны быть сосредоточены в одном очень сильном и самостоятельном ведомстве, которое можно бы было назвать министерством государственных предприятий или государственного хозяйства. Сколь ни разнородны на первый взгляд перечисленные здесь отрасли, главная здесь задача ведомства: обслуживая прямо народное хозяйство (элеваторы, почты, телеграфы и телефоны, железные дороги) или не мешая его свободной экономической деятельности, извлекать для государства значительную часть его доходов путем совершенно иным, чем налоги, ведаемые министерством финансов. С коммерческой же точки зрения заведывать почтой или связью, казенной табачной фабрикой или элеваторами — совершенно одно и то же. Чисто хозяйственное отношение к делу, широкие, если нужно, затраты, щедрое вознаграждение исполнителей за талант и инициативу, принципиальное отрицание чинопроизводства и бюрократической «высидки», быстрое выдвигание одаренных трудолюбивых и честных деятелей, оценка деятельности по результатам, а главное, полная гласность и широкий общественный контроль, все это составляет «душу живую» государственных предприятий в той же степени, как и любого торгового дома. Главой этого ведомства должен быть коммерческий талант первой величины в роде покойных Кокорева, Мальцева, Губонина или Алчевского.

Экономическое законодательство требует прежде всего абсолютной беспартийности и весьма больших специальных познаний, а парламентарного типа учреждения именно здесь особенно непригодны. Если желать серьезного экономического законодательства и серьезного контроля над деятельностью ведомств, нет иного средства, как образование специальных учреждений из выборных от регионов, как представителей элемента земледельческого, и городов и торгово-промышленных учреждений, как представителей элемента коммерческого, на основании серьезного служебного ценза, определяющего работоспособность членов будущей коллегии. В этом деле не может быть места никаким случайностям бюрократического характера, в роде полновластного 11-летнего хозяйничания совершенно невежественного и беспринципного человека (Витте), которые привели Poccию к страшному положению, а случайности парламентарные, в виде законодательства так называемых «лучших людей», высланных политической улицей, могут привести нашу Родину к самым тяжким катастрофам.

Перехожу к последнему отделу настоящего доклада — к финансовой политике.
Если наше экономическое возрождение лежит всецело в области народного хозяйства, которое должно служить предметом особых и спешных забот правящего аппарата, то наше финансовое возрождение зависит от правильной постановки приходной части государственной росписи, т.е. от тех необходимых реформ в области казенных налогов и всякого рода сборов и поступлений. Несоответствие размеров государственных расходов с доходами выражено в России чрезвычайно резко. Стоимость нашего государственного аппарата, абсолютно неумеренная, вызывает крайнее налоговое перенапряжение. Колоссальные недоимки в прямых доходах, и дороговизна жизни, как результат системы косвенного обложения, свидетельствуют о глубоко нарушенной гармонии между хозяйством государственным и народным. Поэтому усиленное внимание финансового ведомства должно быть обращено на систему государственных налогов и сюда необходимо внести весьма важные и существенные изменения. Впредь до надлежащего развития народного хозяйства и потребления и вытекающего отсюда усиления платежных средств населения, существующие налоги, особенно косвенные, должны быть по возможности понижены и весь центр тяжести государственных доходов передвинут в ином направлении. Нефтью и ее дериватами казна должна торговать на международном рынке монопольно, покупая весь вывозной товар от производителей и добытчиков и устанавливая ему надлежащую цену.

В числе остающихся за реформированным по этой схеме министерством финансов отраслей деятельности находится управление государственным долгом. Внешний долг наш образовался, смеем думать, единственно по недоразумению. Россия совершенно не такая страна, чтобы неизбежно и неотвратимо быть вынужденной пользоваться иностранными капиталами и внешним кредитом. Имея все необходимое у себя дома, будучи в состоянии при огромном вывозе своих избытков сократить иностранный ввоз до крайнего минимума, т.е., имея на столетия вперед обеспеченный активный торговый баланс, мы могли бы при иной денежной системе явиться с предложением, а не со спросом капитала. И если мы до сих пор действовали обратно, то только потому, что руководились указаниями биржевой финансовой науки, бесплодно истощая силы своего народа и мешая его самобытному земледельческому и промышленному развитию. Отвергнув в 1859 году здравую и разумную народно-хозяйственную политику Императора Николая I, оставившего хотя и крепостную, но здоровую и богатую Россию, новое царствование ввело финансовую систему, словно нарочно придуманную для разорения только что освобожденного народа. Национальный капитал, вместо быстрого прироста, стал таять на глазах, старо-культурная Россия — обращаться в пустыри. Национальная задолженность всех видов стала неудержимо расти и сделала огромный скачёк, когда введение золотой валюты обменяло наши национальные деньги на мировые и открыло широкие ворота для помещения у нас иностранного капитала, обращение нашего государственного долга с обязательной уплатой на вечные времена иностранным держателям процентов в золоте по неизменному паритету. Первой заботой нового министра финансов должно быть освобождение от этого обязательства хотя той части ренты, которая находится в руках русских капиталистов. Затем наш внешний долг должен начать последовательно и неуклонно сокращаться, на что не следует жалеть никаких средств. Погашение его возможно единственно путем покупки на иностранных биржах наших бумаг, для чего должен дать средства активный расчетный баланс. И здесь дело прежде всего в подъеме нашего земледелия и промышленности. Достаточно первому увеличить свои, крайне низкие ныне, урожаи, чтобы этот хлеб не был искусственно обесцениваем народной нуждой, налогами, неустройством кредита и неверной денежной системой, чтобы Россия тотчас же вернулась к своей прежней роли — житницы Европы и, вывозя одни избытки, увеличила бы свой хлебный экспорт чуть не вдвое. Но достичь этого подъема урожаев можно лишь доставлением народному хозяйству оборотных средств в указанных выше размерах. Тогда же и русский рынок потребления будет широко удовлетворять национальную промышленность, которая, обладая со своей стороны достаточными капиталами и оборотными средствами и защищенная высокими тарифами[10], будет в состоянии сократить иностранный ввоз до минимальных размеров. Но пока золотая валюта и размен будут существовать, нет никакой возможности ни сделать наш расчетный баланс активным, ни поднять народное хозяйство, ни уменьшить нашу национальную задолженность мировому капиталу. Наоборот, задолженность эта будет все возрастать, а хозяйство падать, пока какая-нибудь стихийная или политическая катастрофа не ниспровергнет насильственно золотую денежную систему, которую мы не желаем ликвидировать добровольно.

Исполнение этой программы зависит исключительно от доброй воли и ясного сознания правящих сфер. Но для того, чтобы прояснить это сознание и разбудить волю, необходимо дружное содействие всего русского общества, ясное одобрение указываемого здесь пути общественным мнением, общественной совестью. И я думаю, что для этого уже наступает крайняя пора, миновали все сроки и отсрочки. Наше государственное хозяйство, ныне паразитически  живущее за счет хозяйства народного, привело нашу Родину в самое печальное, самое опасное и невыносимое положение. Огромная, свежая и живая страна с талантливым и трудолюбивым народом дошла до положения жалкого паралитика, прикованного к своему одру, и то бессильно на нём мечущегося, то не подающего признаков жизни. А между тем, со всех сторон собираются тучи, готовятся величайшие, быть может, за всю нашу историю испытания. Poccии придется отстаивать и от пробуждающегося Желтого Востока, и от фанатизуемого все более и более ислама, и от своих мнимых западных друзей не только свою целость и независимость, но, быть может, и самое свое существование[11].

Перед лицом такой страшной угрозы нужно отрешиться от старых гнилых канцелярских традиций и призвать все живые умственные силы нашего народа на то, чтобы предстоящие ей испытания Poccия успела встретить цельная, сильная и здоровая. А здоровым и сильным государство может быть только то, у которого здорова и сильна его экономика, управляемая всецело экономической политикой и финансами.» [http://www.rusimfonia.ru/sh3.html].

Как мы сейчас должны воспринимать оценку С.Ф.Шараповым состояния экономики России и какие его идеи её финансового переустройства сегодня или в будущем могут быть реализованы? Это:

1.                 Как и 105 лет тому назад, мы по-прежнему имеем «печальную картину экономического положения России и вопиющее несоответствие нашего, погибающего от истощения, народного хозяйства». Увы, у власти снова последователи западных экономических учений.

2.                 Дума ничего полезного в плане экономического возрождения сделать не может уже потому, что в ней совершенно отсутствуют люди, специально знакомые с финансами. Шарапов считает, что Дума должна формироваться по профессиональной, а не по партийной принадлежности.

3.                 Денежная система должна служить орудием: а) учёта; б) экономической независимости от других государств; в) свободной от хищнической системы международных фондовых бирж.

4.                 Как орудие обращения деньги должны быть организатором экономики,  для чего в качестве оборотных средств они должны «постоянно и повсюду являться на работу в том количестве, в каком нужно». Т.е., количество денег в обращении должно определяться их потребностью, а не наличием ЗВР и средств в стабилизационных фондах.

5.                 Деньги есть «охранитель экономической независимости страны», если их курс является независимым от международных денег и определяется конкретными потребностями народного хозяйства. А не так, как сейчас, когда Банк России устанавливает ежедневно курс рубля по итогам своей игры на ММВБ как игрок, равный другим участникам торгов.

6.                 Ввести в обращение бумажный рубль, являющийся единственным расчётным средством внутри страны. Отсюда следует запрещение иметь в собственности иностранную валюту, в т.ч. и держать вклады в ней. Возможность мены рублей на валюту появляется при выезде за границу по курсу, который устанавливается в зависимости от цели поездки.

7.                 Замена дешевых национальных денег на деньги дорогие и мировые, как было с введением графом Витте золотого стандарта, когда каждый извозчик и прачка в Париже могли требовать обмена царских ценных бумаг на золото, так и сейчас привязка к доллару, ставит Россию в зависимость от международного капитала.

8.                 Автоматичность денежного снабжения страны должна обеспечиваться центральным регулятором денежного обращения и кредита — эмиссионным банком Казначейства, который выпускает в обращение столько денег, сколько нужно для нормального функционирования экономики. То есть Шарапов деньги считает всего лишь техническим средством для обращения товаров и услуг, но не как товар особого рода, цена которого устанавливается путём игры на бирже.

9.                 Установление (Шарапов говорит – Управление) внешними курсами независимо от фондовых бирж есть венец освобождения государственной власти от воздействия иностранного капитала, освобождения народного хозяйства от рабства у биржи. Это надо понимать так, что обменный курс рубля устанавливается каждый раз разный по отношению к разным валютам, а не единой мировой (резервной) в зависимости от выгодности для России сделок по экспорту/импорту.

10.             Финансовое управление и денежное обращение и кредитование представляют собой два денежных потока, первый должен обслуживать исполнение росписи (бюджета), а второй — обеспечивать бесперебойное функционирование народного хозяйства. Общим руководителем обоих ведомств и беспристрастным судьей при несогласовании их политики и стремлений может быть только Верховная власть (для нас – Президент). То есть финансовые органы должны подчиняться не Кабмину, а непосредственно Президенту.

11.              Оба потока пересекаются в одной точке – в приходных кассах, куда из экономики поступают налоги и сборы, а оттуда идут деньги на нужды экономики (поэтому их можно назвать приходно-расходными кассами). Приходская (приходно-расходная) касса есть базовый элемент денежной системы, где совершаются главные банковые oперации: учет, переводы, ведутся текущие счета, инкассо и всякого рода поручения и комиссии.

12.              Земля, леса, предприятия, железные дороги, водные пути, казенные заводы, монополии: элеваторная, табачная и нефтяная, а также почты, телеграфы и связь, должны находиться в государственной собственности и управляться министерством государственных предприятий или государственного хозяйства.

13.              Существующие налоги могут быть снижены за счёт того, если вся необъятная масса кредитных оборотов в торговле и промышленности будет сосредоточена в государственной сети банковых учреждений, что понизит ссудный процент и повысит прибыльность в экономике.

 

[1] В скобках авторские пояснения

[2] С.Ф.Шарапов под «постоянной денежной единицей» понимает бумажный рубль, не обменивающийся на золото и валюту внутри страны.

[3] Он также противник порочной практики привязки обменного курса рубля к иностранной валюте, а также эмиссионной политики «currency board» (в современной интерпретации).

[4] Здесь и далее читатель вполне может заменить термин «золото» на «доллар» или «резервная валюта».

[5] С.Ф.Шарапов даёт расчёт для условий царской России, который здесь не приводится.

[6] Уже в царской России либерастическая верхушка преклонялась перед западной экономической наукой.

[7] Государственный банк царской России подчинялся правительству, а Банк России является независимым от него. Поэтому рекомендации С.Ф.Шарапова надо принимать с той поправкой, что и Банк России станет государственным.

[8] Его высказывание относится к современному Банку России с его независимым положением.

[9] Таким образом, С.Ф.Шарапов считает необходимым не только лишить Государственный банк независимости, но и все банки сделать государственными. Вот без насилия тут вряд ли можно обойтись.

[10] Ныне Россия, вступив в ВТО, лишилась возможности быть «защищенной высокими тарифами».

[11] Как это верно в свете нынешних событий в Азии и Африке и на Украине!

ИСТОЧНИК: http://aftershock.su/?q=node/242524




0 комментариев для “Шарапов: «Место встречи изменить нельзя»