Критика падшего разума. Раздел I. Глава 7

Rep. Bob Goodlatte’s 43-Day Assault On The Patent Troll

Критика падшего разума. Раздел I. Глава 7

Продолжаем публикацию избранных разделов и глав книги. Основная тема данной главы — Церковь как абсолютный критерий истины.

 

КРИТИКА  ПАДШЕГО  РАЗУМА.

         Раздел I. Критика философского разума.

Глава 7.  Самоопределение разума и церковная акривия.

 

Теперь нам необходимо рассмотреть другой не менее важный вопрос, без которого невозможно раскрыть содержание нашего трактата. Это вопрос о том, что может выступать абсолютным  критерием  истины,  и  кто может быть непогрешимым судьей в вопросах веры и истины?

Может ли человек с его умением мыслить логически таковым судьей? Вся человеческая история, и, прежде всего, история  философии, свидетельствует, что среди людей невозможно отыскать непогрешимого судью. Потому, что  человек не всемудр и не всеведущ и не знает всех существ и событий. Он не знает их всех, потому что не является их Творцом и не способен быть «везде сущим». Кроме того, вследствие грехопадения, он запятнал грехом образ Божий, свой ум, рассудок, волю, желания  и т.д. К тому же человек находится в плену своих страстей, на него воздействует окружение и различные обстоятельства. По этой причине, человек не может всегда судить объективно, правильно и справедливо. И, конечно же, не может устанавливать правильные законы и способы истолкования мира. Поэтому эти законы и способы истолкования непрерывно меняются (вспомним историю науки или философии, историю права).

В этой связи, интерес представляют итоги  размышлений русского философа В.В.Эрна над историческими попытками философской мысли (философии нового времени) обнаружить истинный исходный пункт теоретической философии [В. Ф. Эрн. Исходный пункт теоретической философии. — [Электронный ресурс]. URL:   http://vladimir-ern.narod.ru/Logos/ERN_LOGOS-08_Start-punkt-teoret-philosophy.html].

Первый вывод философа состоит в том, что « … никакое материальное «что» не может быть признано за исходный пункт теоретической мысли. Другими словами: действительно критическая мысль должна начать философствование с исследования своей собственной природы и своего собственного существа. Только на основе такого исследования возможно создание истинного критицизма, и всякая философия, не могущая представить этого исследования, обличается в коренном догматизме » [Там же].

Второй вывод. Исследование критической мыслью своей собственной некритичности, случайности и историчности самоопределения. Перед «… лицом декартовской химеры мысль принципиально и навсегда отвергает отождествление себя с ratio и постулирует совершенно иное философское самоопределение» [Там же].

И, наконец, последний вывод.  «Как исследование природы мысли, так и постулируемое ею новое самоопределение должно быть ведено в таких масштабах и в такой принципиальной глубине, чтоб возвыситься над рационализмом не только в грубых его формах, но самых утонченных и сложных. Другими словами, критика новой философии должна быть направлена не против тех или других форм рационалистической мысли (т. е. не против отдельных философских систем нового времени), а против самого ее существа, т. е. против скрытой предпосылки всякого рационализма. Другими словами, постулируется выход из самых коренных принципов новоевропейского философствования» [Там же].

Исторический опыт философии, направленной против рационалистической мысли новой философии, не устранил случайности, некритичности и историчности её результатов и не привёл к выходу из «коренных принципов новоевропейского философствования».

Критика новой философии и её исторических результатов, с нашей точки зрения, должна быть направлена не против исторических форм философии (в том числе и против рационализма) и не против их скрытых предпосылок, а против скрытой предпосылки предмета философии вообще, и его основного принципа — свободного разума.

Догматическое и мистической  богословие Восточной Церкви  предлагает нам учение, которое, с одной стороны, показывает нам ограниченность философского способа познания; а, с другой, раскрывает скрытые предпосылки его ложности (грехопадение).

Таким образом, непогрешимым судьей в вопросах истины, для нас христиан,  может быть только Бог. Поскольку Он Творец вселенной, всеведущий, вездесущий, обладает полнотой знаний, неизменен, независим и беспристрастен.

Когда и как Бог действительно дал нам ответы на наши вопросы?

Во-первых, Бог часто говорил и передавал свои обетования, заповеди, законы через Моисея и пророков (притча о богаче и нищем Лазаре).

Во-вторых, Сам Бог явился на землю, пришло  Слово Божие Иисус Христос и принесло нам истину, завершенную и обновленную, так как Он Сам есть «путь и истина и живот» (Ин. 14; 6) Поэтому Христос говорит: « А теперь ищете убить Меня, Человека, сказавшего вам истину, которую слышал от Бога (Ин . 8;40) Именно эту истину Он передал апостолам, а те епископам и всей Церкви.

После Вознесения Господня, Бог посылает Церкви Утешителя, «Духа истины», Который «наставит вас на всякую истину» (Ин. 16;13), т.е. членов Церкви.

Таким образом, истина, согласно Священному Писанию, пребывает в Церкви. Апостол Павел говорит, что Церковь есть «столп и утверждение истины» (1 Тим.3;15). Это тем более естественно, что Церковь – это Тело Христово (Еф.5;23 и Кол. 1;18). Это значит, что Тело, это организм Церкви, имеет своей главой Христа. А если Христос, как Бог, является непогрешимым, то,  следовательно, и Церковь, как одно целое, обладает непогрешимостью, то есть является непогрешимой. Следовательно, сегодня на земле, во всей вселенной непогрешимым законодателем, учителем  и судьей является Церковь, этот богочеловеческий организм Единой, Святой, Соборной и Апостольской Церкви. Поэтому, когда Церковь высказывается как одно целое, высказывается непогрешимо [Панайотис И.Бумис. Непогрешимость Православия. Критерий основания и единства. — [Электронный ресурс]. URL:  http://pagez.ru/olb/043.php].

Больше сотни  протестантских сект денно и нощно толкуют Евангелие. Ну и что?! Сотни взаимно исключающих друг друга толкований! Почему? Да потому, что Церковь первичнее, чем Евангелие и возникла раньше его написания. Природа Церкви и благодати – основной камень преткновения неправославных. Тайная Вечеря – что это было? Это первый этап образования Новозаветной Церкви. Что Иисус на ней говорит, преломляя хлеб и подавая чашу ? « Примите, ядите:  сие есть Тело Мое», « Пейте из неё все, ибо сие есть Кровь Моя Нового Завета, за многих изливаемая во оставлении грехов». (Матвея, 26: 26,27,28). Что это? Евхаристия! Что самое невероятное здесь для неправославного? Это то, что хлеб и вино есть Плоть и Кровь Христа! В его голове не укладывается, что это не символ, не аллегория, а Самая непосредственная Кровь и Плоть Спасителя. Но, понимая, что человек не может вкушать сырое мясо и живую кровь, Христос даёт Их в виде хлеба и вина. Второй этап возникновения Церкви – это Пятидесятница (Троица). Что здесь происходило? Сошествие третьей ипостаси  Троицы – Святого Духа на землю в виде огненных языков. На кого? На апостолов, учеников Христа, которые пребывали с Ним на Тайной Вечери.

Поэтому  Церковь это не «коллективный субъект», а Христос и Святой Дух. Это  «представительство» трансцендентной Троицы на земле. Но, поскольку мы питаемся, в прямом смысле, Богом – Христом (хлебом насущным), принимая Его в себя, то мы также становимся частью Его Тела (вот откуда происходит слово «Причащение»). Христос неоднократно повторял, что как Он в Отце, так и Отец в Нем, и что также, и мы, христиане, если будем Им питаться, т.е. принимать Его в себя, то  и Он будет пребывать в нас. Но, Христос никогда не пребывает Сам, вне Святого Духа. Где Христос – там и Дух Святой. Следовательно, причащаясь, мы одновременно и обожаемся благодатью Святого Духа, не Самой Ипостасью, а ее нетварными трансцендентными энергиями. В результате Причащения мы соединяемся с Самим Богом. С Самой Троицей. Но! Не по сущности, а по благодати, т.е. нетварными энергиями! Если бы было иначе, то мы, тварь, становились бы равными Самому Богу, т.е. Творцу, что нелепо и неблагочестиво.

Следовательно, Церковь, это Богочеловеческий организм, в который входит Сам Бог (через Христа и благодать Святого Духа). Поэтому, в православии, Сам Христос является главой Церкви, а не человек. Частью ее являются и верные христиане, которые сумели вместить в себя благодать, т.е. причащаются не в осуждение себе. Святость главы Церкви, ее Тела -  Христа и Святого Духа соделывает ее непогрешимой. И если некоторые члены Церкви впадают в грехи и заблуждения, то если они не покаются в этом, отторгаются от Её Тела, т.е. евхаристического общения, т.е. Причастия. Ведь Иуда, один из 12 апостолов, причащался  на Тайной Вечере, но после вхождения в него сатаны, предал своего учителя. Так что, Церковь перестала быть после этого Святой, т.е. непогрешимой?  Церковь как Богочеловеческий организм обмануть нельзя. Это то же самое, как обмануть Самого Бога. Она будет непобедима  и неучтожима до конца времен: « И врата ада не одолеют её». Если человек имеет смертные грехи и не кается, то даже если он дерзает  подойти к Причастию, то он не обожается. А, наоборот, принимает Святые Дары себе в осуждение, т.е. приумножает свои грехи. Как пишут апостолы, повествуя об опыте Церкви, после такого Причастия  некоторые христиане сильно болеют и даже умирают. Ибо Причастие – это Сам Бог, «огнь поядающий»! Поэтому, неисправимые грешники, даже если формально принадлежат Церкви, то если не каются и не исправляются, а причащаются, то благодать не принимают. А если не принимают, то реально, внутренне, духовно,  отторгаются от Его Тела. Поэтому, человек может ходить в Церковь, а становится, духовно и нравственно не лучше, а хуже. Формально он как бы в Церкви, но, в сущности, находится вне Её ограды. А со временем, и вообще оставляет церковные собрания навсегда. Это часто бывает с современными христианами, которые не до конца понимают, насколько опасно и страшно, легкомысленно и без страха Божия приступать  к Святым Тайнам (Причастию).

Когда же Церковь высказывается как одно целое? Ответ прост и известен. Когда высказывается и принимает решения на Вселенском Соборе. Возникает резонный вопрос? Каким образом Вселенский Собор выражает полноту Церкви, и почему представляет всю Церковь  [Там же]?

Во-первых, Вселенский Собор составляется из всех правящих иерархов Церкви. Они, в свою очередь, представляют всех живых христиан своей епархии, а все вместе они представляют полноту «воинствующей и борющейся» Церкви на земле, то есть видимую Церковь.

Однако, чтобы составить Вселенский Собор и представлять всю Церковь, иерархи должны представлять не только всех живых христиан, но и почивших. Иными словами, они должны представлять и на «небесах торжествующую» Церковь. Но как это возможно? Это происходит, когда епископы выражают мнение усопших. Лучше сказать: когда они согласуются с мнением почивших, когда они согласны с мнением Церкви торжествующей, невидимой. А это мнение выражено опять-таки на предшествующих  Вселенских Соборах.

Следовательно,  мнение Вселенских Соборов только тогда является мнением всей Церкви, когда оно согласуется с решением предшествующих Соборов и не противоречит решениям других Соборов. Торжествующая Церковь уже ушла из этой жизни на земле. Все, что следовало ей сказать, было ею сказано, и мнение её уже не изменится.

Таким образом, Вселенский Собор лишь тогда является Вселенским, и следовательно, непогрешимым, когда имеет два признака: 1) кафоличность (соборность) вглубь, по вертикали, «во времени»; 2) кафоличность (соборность) вширь, по горизонтали, иначе говоря, «в пространстве».

Но это еще не всё. Созванному Вселенскому Собору надлежит быть признанным Вселенским также и полнотой воинствующей Церкви. Решения Вселенского Собора должны быть приняты как непогрешимые, хотя бы молчаливо, всей Церковью, живущей на земле. Такое заключение будет ещё более надежным, если следующий Вселенский Собор, подтвердив правоту принятых решений и засвидетельствовав их повсеместное и единодушное принятие сознанием Церкви, утвердит это решение [Там же].

Таким образом, Вселенский Собор является непогрешимым законодателем, авторитетным судьей.

Поскольку Вселенские Соборы не могут собираться и созываться постоянно, то сама Церковь вверила нам непогрешимые правила Вселенских Соборов, правила веры и жизни, мировоззрения и делания, истины и любви. Церковь передала нам непогрешимые критерии, с тем, чтобы они были всегда под рукой; с тем, чтобы мы руководствовались ними в трудных вопросах.

Вот эти непогрешимые критерии:

1.Канон Священного Писания (Ветхого и Нового Завета)

2.Решения (вероопределения и правила) Вселенских Соборов.

Наибольшую сложность для понимания представляют вероопределения и правила Церкви (2) или священные каноны. Многие христиане не могут принять их достоверность и абсолютное значение, наряду с  догматическими  определениями.

На это можно дать следующий ответ. Неразумным было бы допустить, чтобы одно решение – догматическое вероопределение – являлось непогрешимым, а другое решение – правила жизни – не было таковым, в то время как оба эти решения проистекают от одного и того же источника. То есть одного и того же Вселенского Собора. Сами Вселенские Соборы доводят до нашего сведения и заверяют нас в том, что их каноны божественны, что они определены «от озарения Святого Духа». Поэтому Вселенские Соборы предписывают неукоснительно следовать полному содержанию канонов и запрещают любое их искажение и изменение.

Таким образом, эти непогрешимые критерии во всей их полноте и составляют подлинное и достоверное Церковное Предание. Предание есть Предание Церкви во всей её полноте, а не какой-либо части. Все прочие предания не могут называться Церковными Преданием пока не будут одобрены Церковью [Там же].

По этой же причине, действительными канонами являются лишь установленные и утвержденные Вселенским Собором, то есть всей Церковью. Все прочие канонические послания и постановления, изданные поместными Соборами, отдельным церковным лицом не могут называться канонами.

Следовательно, это Церковное Предание, подлинное и достоверное Предание, составляет основу Православия, истины и любви, правой веры и правого действия, истинной жизни. Это Предание составляет церковную «акривию» («точность»). На основании акривии, каждый может оценивать взгляды, представления, слова и дела, деятельность и образ жизни как свои, так и чужие, чтобы быть объективным. В противном случае, человек рискует впасть в субъективизм [Там же]. Таким образом, объективность суждения предполагает его соответствие Церковному Преданию и церковной акривии.

Рассмотренные выше положения, исключительно важны для понимания природы Церкви, Церковного Предания, достоверности и объективности истины в православии.

Возникает следующий вопрос, а как же относится к  творению отцов Церкви, епископов, подвижников, богословов и прочих христиан?

Церковь отвечает следующим образом. Они могут содержать ошибки, но не являются ошибочными в целом. Более того, они могут быть и без ошибок, но мы не можем быть в этом уверены. Пока у нас не будет подтверждения их непогрешимости Вселенским Собором. Следовательно, отцы и другие церковные авторитеты  в своих суждениях погрешимы, то есть могут заблуждаться, но из этого не следует, что их слова и творения были абсолютно ошибочны. Примером таких творений могут служить толкования на Священное Писание, опыты церковной и подвижнической жизни и т.д. Всё это составляет предания, но не является достоверным Преданием Церкви, поскольку оно не узаконено всей Церковью.

Рассмотренные положения являются для православных основой для рассмотрения учения различных церковных и нецерковных, христианских и нехристианских исповеданий.

Например. У католиков, как известно, в  качестве догмата введено учение об исхождении Святого Духа « и от Сына». Однако этот догмат противоречит ясным словам Священного Писания : «Дух истины, Который от Отца исходит» (Ин.15;26), а также решениям Вселенских Соборов. Понятно, что Православная Церковь не может принять этот догмат. Католики также признают непогрешимость Папы, т.е. одного человека. Но логически невозможно принять непогрешимость одного любого человека. Об этом мы говорили в самом начале. Ни одно из решений Вселенского Собора его также не подтверждает.

Большинство протестантов признают мнения, воззрения, предписания своих современных богословов как достоверные. Не принимая Церковного Предания. Каким непогрешимым критерием они руководствуются? Ответ очевиден! Субъективным! Даже Гегель этим сильно возмущался! Поэтому у протестантов сотни интерпретаций Евангелия. Более того, они, принимая и опираясь на Священное Писание, совершают логическую ошибку, отвергая в то же время Церковное Предание. Но разве не Церковь сохранила и передала нам Священное Писание? Не Церковь ли отделила нам Священное Писание от множества других подложных и апокрифических книг и передала нам их как божественные и достоверные? Не она ли составила канон Священного Писания? Поэтому, нелогично, принимая книги Священного Писания, не принимать Священного Предания. Принимать плоды, но отвергать древо, принесшее эти плоды.

В книге «Старец Силуан» этот момент рассматривается очень подробно: « Предание, как вечное и неизменное пребывание Духа Святого в Церкви, есть наиболее глубокая основа Её бытия, и потому Предание объемлет собой всю жизнь Церкви настолько, что и самое Священное Писание является лишь одной из форм его. Если бы Церковь лишилась Своего Предания, то Она перестала быть тем, что есть, ибо служение Нового Завета есть служение Духа, «написанное не чернилами, но Духом Бога живого, не на скрижалях каменных, но на плотяных скрижалях сердца» (2 Кор. 3,3-6).

Священное Писание не глубже и не важнее Священного Предания, но, как сказано выше, одна из его форм. Форма эта является ценнейшей и по удобству сохранения её, и по удобству пользования ею; но изъятое из потока Священного Предания, Писание не может быть понято как должно никакими научными исследованиями.

Не Священное Писание – истоки Церкви, а Священное Предание. В течение нескольких первых десятилетий Своей истории Церковь Писания Нового Завета не имела и жила только Преданием, хранить которое призываются верующие в посланиях апостола Павла (2 Сол. 2,5).

Общеизвестен факт, что все ересиархи исходили из Священного Писания, с той лишь разницей, что понимали его «по-своему». О таком извращении смысла Священного Писания при толковании его по своему разумению говорил ещё апостол Петр (2 Петр. 3,16)» [Старец Силуан. Жизнь и поучения. Православная община. Москва.  Ново-Казачье. Минск.1991. С. 81-82.  464 С.].

Таким образом, история философии показывает, что исследование критической мыслью своей собственной природы,  т.е. попытка самоопределения мысли в качестве ratio, приводит к полной некритичности, случайности и историчности этого самоопределения. Поэтому критика философии должна быть направлена не против тех или других форм рационалистической мысли (т. е. не против отдельных философских систем нового времени), а против самого ее существа, т. е. против скрытой предпосылки всякого рационализма. Ограниченность философского познания состоит в том, что в её содержании обнаружить эту скрытую предпосылку невозможно. Выход из самых коренных принципов философствования (в том числе и новоевропейского) обретается только в содержании той формы познания, которая превосходит рационализм. Философская форма  и её принцип   свободного разума преодолевается только в христианской религиозной форме познания  (Вселенской Церкви).

Догматическое и мистической  богословие Восточной Церкви  раскрывает нам ограниченность философского способа познания и скрытые предпосылки его ложности (грехопадение). Непогрешимым судьей в вопросах истины, для нас христиан,  может быть только Бог. Творец вселенной, всеведущий, вездесущий, обладает полнотой знаний, неизменен, независим и беспристрастен. На земле Бог пребывает в Церкви. Церковь, это Богочеловеческий организм, — Тело Христово,  «столп и утверждение истины». Если Христос, как Бог, является непогрешимым, то,  следовательно, и Церковь, как одно целое является непогрешимой. Церковь высказывается как одно целое на Вселенском Соборе. Вселенский Собор лишь тогда является Вселенским, и, следовательно, непогрешимым, когда он  обладает кафоличностью  (соборностью) «во времени» и « пространстве», а также признан Вселенским всей полнотой воинствующей Церкви.

Вселенские Соборы заверяют нас в том, что каноны (вероопределения и правила) божественны также как и догматы, и  определены «от озарения Святого Духа». Поэтому Вселенские Соборы предписывают неукоснительно следовать полному содержанию канонов и запрещают любое их искажение и изменение. Эти непогрешимые критерии во всей их полноте и составляют подлинное и достоверное Церковное Предание. Предание есть Предание Церкви во всей её полноте, а не какой-либо части. Все прочие предания не могут называться Церковными Преданием пока не будут одобрены Церковью.

Подлинное и достоверное Церковное  Предание, составляет основу Православия, истины и любви, правой веры и правого действия, истинной жизни. Это Предание составляет церковную «акривию» («точность»). Церковная акривия является объективным и достоверным  критерием истины в православии.

 




0 комментариев для “Критика падшего разума. Раздел I. Глава 7